— «Мама у меня комок в груди», — сказала мне моя 12-летняя дочь Амбер, потирая пятно на груди, чуть ниже ключицы. «Дай, я посмотрю», — сказала я, притянув ее к себе. Я потерла пальцем. Это была маленькая горошинка под кожей. Семейный врач сказал, что это, вероятно, гормональное, и предложил вернуться через несколько недель, если горошинка вырастет. Мы пошли домой, не беспокоясь по этому поводу. Но несколько недель спустя она стала больше. Мы вернулись к врачу, и он назначил сканирование, сказав, что это, вероятно, киста и не о чем беспокоиться. Врачи в больнице взяли биопсию, и восемь недель спустя мы получили самые разрушительные новости, которые только могли себе представить. Консультант отвел меня в сторону. «Я боюсь, что это рак», — сказал он мне мягко. Я просто смотрела на него в шоке. Это был только небольшой бугорок на груди, он не мог быть раком. Ей было всего 12 лет.

Я просто не могла в это поверить — у моей маленькой девочки рак. Она была усталой в последнее время, но мы просто списывали это на усиленные занятия танцами. У нее была редкая форма рака мышц, и я должна была сообщить ей эту новость. Это было самое худшее, что мама могла бы сказать своей дочери. «Это не то, что они думали, — я прошептала ей, держа ее близко. — У тебя опухоль». «Ты хочешь сказать, у меня рак?» — сказала она. Я кивнула, не зная, что я еще могу сказать. Она просто разрыдалась. Она была так напугана и испугалась, что умрет. Все, что я могла сделать, это держать ее и обещать ей, что все будет в порядке.

Амбер должна была быть моей подружкой невесты на свадьбе. Мой партнер Найджел и я встретились три года назад и собирались пожениться. Она так хотела исполнить эту роль. Мы отложили свадьбу и начали лечение. Амбер прошла через изнурительные сеансы химиотерапии. К счастью, тесты показали, что рак был пойман рано и метастаз нет. Но лечение было настолько агрессивным, что ей была очень плохо. Она постоянно жаловалась на боль во рту, в руках и ногах. Она потеряла волосы и брови.

Но планирование свадьбы не давало ей расслабляться. Мы вместе сидели на больничной койке и строили планы. У нее была цель — она должна быть подружкой невесты для меня. Мы запланировали свадьбу на октябрь, а за две недели до этой даты получили хорошую новость, что Амбер в состоянии ремиссии и рак исчез. Две недели спустя Найджел и я поженились, и я была окружена моими пятью подружками невесты — Амбер была среди них.